Изначально написано AgentSV:
В том-то и дело. Разве у Spyderco когда-нибудь был фолдер с длиною клинка в 6 дюймов?
Может я ошибаюсь, но самый большой фолдер который когда-либо был у фирмы, это Spyderco Tatanka c общей длиной 293 мм и длиной клинка 128 мм, т.е. 5.05 дюйма.
Наверное если в той вселенной, в которой происходит действие упомянутого фэнтези, есть вампиры, то в ней может существовать и 6-дюймовая Спайдерко Милитари ИМХО это единственное разумное объяснение
Изначально написано Hvost:
Наверное если в той вселенной, в которой происходит действие упомянутого фэнтези, есть вампиры, то в ней может существовать и 6-дюймовая Спайдерко Милитари ИМХО это единственное разумное объяснение
Ну, судя по содержанию книги и сама автор явно из какой-то параллельной вселенной.
"Далее импровизированное следствие в лице Гленарвана установило, что матроса, связавшего Айртона, наказывать не за что, свое дело он исполнил добросовестно. Валявшаяся на палубе веревка была не просто сброшена - перерезана в двух местах.
Последним допросили Каннингема. Тот наблюдал за происшествием с другого ракурса и сумел разглядеть важный нюанс: нож Айртона не упал вместе с ним за борт, он отлетел примерно туда (матрос показал, куда). Поискали в указанном месте и действительно нашли нож. Оказался он самодельным, сделанным из полоски стали, но при этом бритвенно-острым. Рукояти как таковой нож не имел: низ клинка был плотно, виток к ветку, обмотан бечевкой. Один из матросов, человек бывалый, сообщил, что такие плоские ножи мастерят каторжники, их очень удобно прятать под стелькой башмака. Не подлежало сомнению, что на яхту Айртон пронес нож тем же или схожим способом. Возможно, матерых тюремных охранников этот трюк не обманул бы, но матросы 'Дункана' необходимыми навыками в проведении обысков не обладали.
Вердикт предварительного следствия был таков: бывший боцман Том Айртон погиб в результате собственного неосторожного обращения с холодным оружием. Дело прекратить и сдать в архив, в судовой журнал происшествие не заносить, ибо покойный все равно не числился в судовой роли."
Точинов Виктор. Дорогой авантюристов или загадочная яхта лорда Гленарвана
"Продолжая напевать веселую песенку, он встал и вытащил из потайного кармана маленький складной ножик с простой рукоятью из яблоневого дерева. Не обращая внимания на источавшие соблазнительный аромат яства, он придвинул к себе миску с тремя золотистыми яблочками, которые в городе все почему-то называли рэтклифскими. Раскрыв нож, он достал из кармана чистый платок и аккуратно протер матовое лезвие.
Маленький дешевый складной ножик, таким очень любят играть мальчишки, а еще им удобно резать яблоки, которые Трамгель в глубине души искренне ненавидел. Этот ножик был прост, непритязательно выглядел и не вызывал вопросов. Если бы Трамгель подвергся обыску,девяносто девять шансов из ста, что ножик просто отбросили бы в сторону, как нечто заурядное и не заслуживающее внимания. И еще меньше шансов, что кто-нибудь смог бы заметить на его лезвии тоненькую, едва видимую полоску кламенера, древнего эльфийского металла. Металла, бесполезного в бою и не находящего применения в быту, но обладающего одной весьма занятной особенностью.
Трамгель протер лезвие, сдунул с него пылинки и посмотрел на яблоки.
Степной Аркадий. Верой и правдой
Старообрядцы, уткнувшись смятыми бородами друг в дружку, что-то побубнили, посовещались, и один из них, здоровенный, в нелепом картузе без козырька, состроенном в три этажа, пригибаясь, подошел к печи и положил на колени Яшкина круглый каравай хлеба с орехово темнеющей коркой, кусок вареного мяса, две луковицы, берестяную зобенку с солью, сделанную в виде пенала. Яшкин достал из кармана складник, отрезал горбушку хлеба себе, подумал, отрезал еще ломоть и, назвав фамилию - Зеленцов, - сунул в тут же возникшие руки хлеб, комок мяса и принялся чистить луковицу.
Виктор Астафьев "Прокляты и убиты. Книга первая. Чертова яма"
Зеленцов вернулся к печке с ножиком в руках, поглядел на кровоточащую ладонь, вытер ее о телогрейку, присыпал пеплом из печи, зажал и, оскалившись редкими, выболевшими зубами, негромко, но внятно сказал в пространство казармы:
- Шухер еще раз подымете, тем же финарем:
Виктор Астафьев "Прокляты и убиты. Книга первая. Чертова яма"
"Но тут в банкетке, сразу заняв добрую четверть помещения и чуть не сшибая косяки щеками, материализовался огромный Бурят в белом переднике, по которому тут и там были зловеще разбросаны пятна крови, как старые, застиранные, так и пугающе свежие. В правой руке был зажат чудовищного размера китайский поварской тесак Цай Дао, с которого, слава Богу, не капало. Я вздрогнул."
Денисов Вадим. Дауншифтер
"Сколько ни ломал голову, ничего удачней гвоздя-заточки для своих задач выдумать так и не смог. Нож - слишком банально. Простой гвоздь - примитивно. А вот если человек тратит время на кустарное изготовление заточки, у него точно не в порядке с головой. Лично бы я с таким связываться не рискнул.
Для начала я зажал в тисках гвоздь-двадцатку и щипцами загнул его часть со шляпкой - уменьшил длину, заодно получил нечто вроде рукояти. Потом раскалил металл докрасна, тяжёлым молотком расплющил остриё и сунул в банку с машинным маслом. Ну а под конец немного даже заточил на шлифовальном круге. В слесарном мастерстве я был не силён, но сейчас это пошло только на пользу делу - поделка получилась не просто убогой, а прямо-таки корявой. Оставалось обмотать рукоять верёвкой или шнуром, и можно пускать в ход."
Корнев Павел. Резонанс
"- Давай полюбуемся на твоё художество! - заявил прапорщик, потом вздохнул. - Да-а-а! Корявенько:
Я не обиделся, хлебнул холодного кваса и развёл руками.
- Как получилось.
- Плохо получилось! - отрезал кладовщик и достал нож с необычной формы железными упорами. - Это нож разведчика. И это в первую очередь не оружие, а инструмент. А ещё - преимущество. Не слишком большое - примерно как козырная шестёрка, поэтому, если возникнет желание кого-нибудь зарезать, пусть лучше твоему недругу кирпич на голову упадёт. Нож - на самый крайний случай.
Я кивнул и даже не заметил, как прапорщик резко развернулся и воткнул клинок в ногу манекена, чуть ниже паха с внутренней стороны.
- Ну, неуч, какие сосуды были повреждены? Какие последствия повлечёт ранение и как сильно скажется на дееспособности противника?
Да уж - лучше бы с разрисовкой манекена так не спешил. Теперь придётся отдуваться:"
Корнев Павел. Резонанс
"Дважды сиротку как-то незаметно подобрали цирковые. Умение малыша обращаться с колюще-режущими предметами и недетская основательность в жизненных вопросах восхитили видавших виды артистов. Пожилая чета Донателло (в миру - Сидоровичи), всю жизнь работавшая ножи и томагавки, усыновила его. Но фамилию Цыпко он зачем-то попросил ему оставить.
Началась самая светлая пора в его жизни - цирковое ученье. Коминту было достаточно представить стоящими перед собой кого-нибудь из тех мордастых ребят, которые приходили сначала за отцом, потом за матерью с бабушкой, а потом и за ним, чтобы нож или томагавк ложился точно в цель.
Когда Советский Союз, верный союзническим обязательствам, вероломно, без объявления войны, напал на милитаристскую Японию, Коминт служил в пешей разведке. Пешком, конечно, не ходили - наступающие войска делали по сто километров в день. Другое дело, что разведка почти всюду поспевала первой.
Так у Коминта появился великолепный самурайский меч и набор китайских метательных ножей, а также множество разнообразных сведений об японских секретных убийцах и шпионах 'нинджа'.
Полковому особисту очень нравились великие боевые умения молодого разведчика. Он провел с ним целый ряд проникновенных бесед, открывая незамысловатые сияющие перспективы смершевской карьеры и особо давя на любовь к Родине. Неизвестно, как повернулось бы дело, но однажды несчастный особист был найден бездыханным. Бамбуковая стрелка торчала у него из щетины затылочной ямки. На похоронах суровый Коминт плакал и клялся отомстить."
Лазарчук, Успенский. Посмотри в глаза чудовищ
Благодаря наводке камрада DerRock, начинаю читать "Похитителей бриллиантов" Луи Буссенара.
С первых же страниц:
Но вор лежит в обмороке. Надсмотрщик достает из кармана складной нож, раскрывает его, просовывает клинок между судорожно сжатыми зубами вора, нажимает и с победоносным видом извлекает камешек.
— Подымите мне этого мерзавца наверх. Пусть ему всыпят двадцать пять кнутов для первого раза!
***
Шлем из сердцевины алоэ с назатыльником из белой материи защищал его от зноя. Куртка с поясом и множеством карманов свидетельствовала, что человек привык к дальним путешествиям. Бархатные брюки оливкового цвета, собранные в колене, засунуты в большие сапоги. Широкий нож, который мог служить и тесаком, висел у него на поясе; у него был, кроме того, громадный патронташ и двуствольное ружье крупного калибра. Наконец, из двух карманов выглядывали две цепочки: в одном лежали часы, в другом — никелевый компас.
***
Одеяние того из двух негров, который носил сорочку, дополнялось фетровой шляпой, которая не имела верха и потому не прикрывала его густой, взлохмаченной шевелюры. На бедре у него — там, где камергеры носят золотой ключ, — болтался нож, а в ушах — латунные серьги, к каждой из которых был подвешен кусок агата величиной с абрикос.
***
Жду сцену с разделкой слонов
Продолжаем
***
Люди всех цветов кожи собрались шумной толпой вокруг огромного фургона, принадлежавшего торговцу, и испускали оглушительные крики. Двое полицейских пробились сквозь людскую стену и проникли в фургон. Труп старика плавал в луже крови и загораживал вход. Глаза были широко раскрыты, рот перекошен. Длинный нож был воткнут в грудь, наружу торчала одна рукоятка. Кровь капля за каплей стекала под фургон и смешивалась с кровью сторожевого пса, которого тоже зарезали.
В фургоне стоял невообразимый беспорядок: все было перерыто, и рыли, видимо, весьма поспешно — везде остались кровавые отпечатки пальцев. Сундук был взломан и опрокинут, и на полу сверкали алмазы, должно быть не замеченные грабителями.
***
Та самая сцена (правда, речь идёт о копье):
Вождь чернокожих все еще продолжал стоять в позе гладиатора, с копьем в руке.
— Да что это ты тут делаешь? — спросил его по-английски Александр. — Слон убит, совсем, совсем убит. Его добивать не надо!
— Уйдите, белые вожди! Уйдите! — ответил бечуан.
— Почему?
Чернокожий что-то пробормотал, чего Александр не понял, отошел на шаг и, с силой раскачав свое копье, метнул его слону в брюхо. Затем он с изумительным проворством отскочил назад.
Раздался страшный треск. Кожа на слоне лопнула, образовался разрыв длиной в метр, и через него с шумом кузнечных мехов вырвались газы.
Альбер и Александр были потрясены. К счастью, они стояли чуть в стороне. Но бедняга Жозеф, который следил за каждым движением бечуана, был отброшен на самую середину реки.
— Карай! — выругался он. — Не иначе, как у него в животе была торпеда!..
— Ну вот, — хохоча сказал Альбер. — Теперь я понимаю, что проводник давал нам правильный совет. Вот уже часа три, как слон убит. А солнце шпарит. Естественно, что у слона образовались газы во внутренностях и кожа натянулась, как барабан. Говорят, если проколоть слоновую тушу, которая пролежала на солнцепеке целый день, то взрыв получится такой, точно выпалили из пушки. Я об этом слыхал и теперь вполне этому верю… Ну что ж, ешьте! — прибавил он, обращаясь к бечуанам.
Что ж, переходим к морской тематике. Алистер Маклин «Когда пробьет восемь склянок»
***
Теперь я знал, почему он умер и не свалился вперед. Он был убит оружием, которое и сейчас торчало из его позвоночника. Приблизительно между шестым и седьмым позвонком. Рукоятка запуталась в кармане куртки, которая висела на переборке и удерживала его в таком положении.
В моей профессии мне часто доводилось иметь дело с людьми, которые позднее погибали той или иной смертью, но сейчас я впервые видел человека, который был убит обыкновенной стамеской. Самой обычной стамеской, шириной приблизительно в дюйм. На ее деревянную ручку была натянута еще одна — резиновая, видимо велосипедная, и такой структуры, что на ней не остается отпечатков пальцев. Стамеска вошла внутрь на несколько дюймов, и даже если ее отточили как бритву, все равно человек, нанесший удар, должен был обладать большой силой. Я попытался вытащить стамеску из трупа, но это мне не удалось. Кости или хрящи, пробитые острым инструментом, плотно смыкаются вокруг стали, и вытащить оружие бывает довольно трудно…
Видимо, убийца тоже пытался вытащить стамеску, но безуспешно. Поэтому я даже не стал напрягаться. Наверняка убийца не оставил бы оружие в спине, если бы мог его вытащить. Правда, у него мог быть целый набор стамесок, и он мог позволить себе роскошь оставить одну в чьем-либо позвоночнике.
Вообще-то эта стамеска мне не нужна. У меня есть своя, собственная. Правда, не стамеска, а нож. И я вынул его из ножен, которые находились во внутреннем кармане куртки, вшитом как раз под затылком. Выглядел нож довольно безобидно — рукоятка дюйма четыре, да острое лезвие дюйма три. Но оно могло без особого труда перерезать канат в два дюйма, а лезвие было острым, как ланцет. Я посмотрел на него и перевел взгляд на дверь за столом, которая, должно быть, вела в спальню радиста. Затем вынул из нагрудного кармана маленький фонарик, подошел к наружной двери, выключил свет в каюте и стал ждать.
***
Я ожидал увидеть гиганта, но оказалось, что это не так. Глазам можно было не верить. Я различал в темноте коренастую, плотную фигуру. Он был ниже меня ростом. Но это еще ни о чем не говорило: Джордж Хакеншмидт был ростом всего один метр семьдесят пять сантиметров и весил девяносто килограммов, когда подбросил в воздух «Страшного турка», словно футбольный мяч, и с восемьюстами фунтами цемента протанцевал по рингу, чтобы держать себя в норме. Я не страдаю угрызениями совести, ненужной гордостью и могу без ложного стыда убежать от человека, обладающего худшими физическими качествами, чем я, но что касается этого парня, то от него я бы улепетнул еще до того, как он меня увидел. Но в данный момент я не мог этого сделать: моя нога была совсем не в форме. Поэтому я забросил руку назад и вытащил из затылочного кармана нож. Держал я его перед собой, но так прикрыл ладонью лезвие, чтобы он не смог увидеть отблеска стали в слабом свете звезд.
Спокойно, обдуманно, как человек, который хорошо знает, что намеревается делать и ни на йоту не сомневается в успехе, он начал надвигаться на меня. Господь Бог знает, что я тоже ни на йоту не сомневался, что его уверенность была оправдана. Он приближался ко мне сбоку — так что я не мог достать его ногой, — вытянув вперед правую руку. Какой-то односторонний парень. Он опять прицелился. Я выждал, пока его ладонь не очутилась в паре дюймов от моего лица, а потом с силой выбросил свою правую вверх. Наши руки встретились, и лезвие моего ножа прошло как раз по центру его ладони.
Нет, он отнюдь не был глухонемым. Последовали три коротких слова, которые я не решусь повторить. Совершенно неоправданное оскорбление моих: предков. Он быстро отступил, вытирая ладонь о костюм, чтобы потом начать каким-то звероподобным образом зализывать свою рану. Он смотрел на кровь, которая в слабом свете звезд казалась черной как чернила и сочилась с обеих сторон его ладони.
— Ага, оказывается, у малыша есть ножичек! — сказал он тихо.
Сила этого пещерного человека вызывала соответствующие мысли об его уме и манере разговаривать. Но сказал он это спокойным, приятным и почти лишенным акцента голосом благовоспитанного англичанина, уроженца южных районов Англии.
— Что ж, придется отнять его! — Теперь он заговорил громче: — Капитан Имри? — Во всяком случае, это имя я услышал именно так.
— Тише ты, болван! — раздался со стороны матросских кают чей-то злобный, скрежещущий голос. — Неужели ты хочешь…
— Не беспокойтесь, капитан… — Человек не спускал с меня глаз. — Он у меня здесь, перед радиорубкой. Вооружен… У него нож. Но я его сейчас отниму.
— Ты его прижал? Поймал? Хорошо, хорошо, хорошо! — Голос звучал так, словно человек, которому он принадлежал, причмокивал и потирал от удовольствия руки. Кроме того, казалось, что эти слова были произнесены с немецким или австрийским акцентом. Краткий гортанный звук в слове «хорошо» нельзя было не заметить. — Но только будь осторожен! Он мне нужен живым. Жак! Генри! Крамер! Быстро! На мостик и к радиорубке!
— Нужен живым? — повторил человек, стоявший напротив меня, повторил мягко и спокойно. — Живым — это может означать: не совсем мертвым… — Он снова начал высасывать кровь из раны на ладони. — Может быть, ты отдашь мне нож мирно и по-доброму? Я предлагаю…
"Фома ловко поднялся на ноги, повернулся ко мне левым боком. - Засунь руку за пояс моих штанов у самого шва, там сам поймешь.
Пришлось поманеврировать, но как-то пристроились. Удалось нащупать что-то вроде вытянутого плоского треугольника в потайном кармашке, с петелькой снаружи. Зацепил большим пальцем, потянул - и вытянул. Такой маленький ножичек, каким сразу порезаться успел, настолько острый. Ну да, и такой, что хрен найдешь, не раздевая пленного: в этом месте что-то подобное даже нащупать трудно, почти что невозможно.
У меня, правда, что-то вроде полотна пилки сзади в поясе штанов, но об этом я пока умолчу. Думаю, что у местных тюремщиков с такой публикой, как Фома или я, опыта немного. Здесь, похоже, провинившихся рабов держат, а если даже на пиратский опыт поправку брать, то там пленных не столько стены держат, сколько невозможность с самого острова сбежать. Им же судьба в рабы, а раб - он сам по себе ходит, и к острым предметам у него тоже доступ есть, так что не тем его держат."
Круз Андрей. Близится буря
"- Параноик, - опять ухмыльнулся он. - Давай пластину, я тебе разрежу.
С веревкой он справился быстро, разве что еще в двух местах мне руку покромсал, хоть и не сильно. Затем я забрал пластину у него, глянул - ну да, такой плоский микронож, острый как скальпель, с кольцом под два пальца, овальным таким. На указательный со средним надел, большим уперся - и вполне в руке держится. Не встречал ничего подобного покуда. Надо бы и себе такой завести, может быть, - предосторожности лишними не бывают.
Веревку на запястьях Фомы я разрезал за несколько секунд, затем он, обернувшись, протянул руку:
- Нож отдай.
- Как скажешь. - Я стряхнул ножичек с пальца ему в ладонь, отступил назад, сунул руку в ворот рубахи, нащупал рукоятку своего и вытащил его. - Этот побольше будет.
Фома удивленно усмехнулся, покачал головой, затем сказал:
- Садимся, теперь только ждать нужно. Или пожрать принесут: нет, вряд ли, тогда бы руки развязали: Придут меня на допрос тащить - тогда и надо прорываться."
Круз Андрей. Близится буря
Ян Флеминг. Бриллианты вечны
***
Горбун визгливо рассмеялся. Он повернулся к водителю.
- Роки, вытащи мячики и вскрой их. Держи. - Он сделал быстрое движение правой рукой и, раскрыв ладонь, протянул ее водителю. На ладони лежал обоюдоострый нож с плоской, обернутой изолентой, рукояткой. Бонд сразу узнал оружие: нож для метания в цель и отдал должное тому, что трюк с его появлением горбун проделал очень ловко.
- Щас сделаем, босс, - сказал водитель, и Бонд заметил, с каким рвением он взял нож и присел, чтобы расстегнуть карман сумки, где лежали мячики.
Горбун оставил Бонда и вернулся к креслу. Усевшись, он взял стакан с молоком, с отвращением посмотрел на него и выпил содержимое в два глотка. Взглянул на Бонда, как будто ждал от него поддержки.
- Язва? - сочувственно спросил Бонд.
- А тебя кто спрашивает? - злобно процедил горбун, но тотчас же перенес свое раздражение на водителя. - Ну, что ты там возишься, Роки? Давай, выкладывая мячики на стол, чтобы я видел как ты с ними обращаешься! Номера на каждом - это места пробок. Их-то и надо вытащить.
- Все будет в ажуре, босс, - быстро сказал водитель. Он поднялся, держа в руках шесть новых мячиков, и положил их на стол. Пять из них все еще были завернуты в черную глянцевую бумагу. Роки взял шестой мячик, повертел его в пальцах, взял нож, воткнул его в мячик и нажал. От мячика отделилась пробка. Полсантиметра в диаметре. Открытый мячик он передал через стол горбуну. ***
И забавный офф-топ:
Повинуясь импульсу, из висевшей подмышкой замшевой кобуры его правая рука выхватила автоматическую "Беретту" 25-калибра. Этот новый пистолет в качестве напоминания подарил ему М. после выполнения последнего задания, сопроводив запиской со словами "Это может тебе пригодиться".
Бонд подошел к кровати, вынул обойму, а оставшийся в канале ствола патрон вытряхнул на покрывало. Передернув затвор, он мягко нажал на спусковой крючок. Раздался щелчок. Он вновь оттянул затвор, убедился, что вокруг бойка, который он столько шлифовал, доведя до острия иглы, нет
ни пылинки, ласково провел рукой по вороненому стволу до дула, с которого он сам спилил мушку. Затем он загнал один патрон в обойму, обойму - в рукоятку, поставил оружие на предохранитель и положил его в кобуру под пиджаком.
"А вот Альберт Павлович изрядно огорошил неожиданным вопросом:
- Деньги есть у тебя?
- Мелочь только.
- Пойдёт. Давай.
Я доковылял до шкафчика, выгреб оттуда несколько монет, но куратор забрал лишь десять копеек.
- Владей! - сунул он мне взамен свой танилийский стилет. - Что ты смотришь на меня, как баран на новые ворота? Или ножом владеть не обучен?
- Обучен, - добродушно усмехнулся Городец. - Как не обучен?
Я утопил кнопку, и сбоку из рукояти выскочил узкий клинок сантиметров в двенадцать длиной. Разобрался, как вернуть его на место, потом опомнился и поблагодарил Альберта Павловича:
- Спасибо! - Немного поколебался и всё же спросил: - А вам он точно не нужен?
- У него ещё есть, - усмехнулся капитан Городец и хлопнул товарища по плечу."
Корнев Павел. Резонанс
"...Сутенёру самой профессией положено одеваться по самой последней моде, ездить в ярком автомобиле и иметь изысканные манеры. У Джузеппе ко всему этому добавлялась копна густых кудрявых волос, иссиня-чёрного цвета, усы чуть толще ниточки, рост под метр девяносто, атлетическое телосложение, а в кармане наваха-каррака с пружинным фиксатором и храповиком, каркающим при выщёлкивании лезвия..."
"...Как последний штрих, в специальный кармашек лёг Пьемонтезе, раскладной дуэльный стилет с рукоятью, по форме повторяющей ландшафт Пьемонта. В разложенном виде, в длину нож достигает почти полуметра. Накладки из рога крепятся бронзовыми заклёпками и украшены засечками. Заодно и в руке не скользит. По первому же взгляду понятно, что этот пришелец из прошлого века с успехом поспорит, например, с навахой Джузеппе, а в опытной руке легко её превзойдёт..."
Николай Дронт. Медиум
«Я сунул руку в задний карман брюк и вытащил нож, подарок дядюшки Ван Дейка. Это был отличный нож из нержавеющей стали. Стоило нажать на пружину, как он со звоном выскакивал из рукоятки, острый как бритва.»
С.Жемайтис Взрыв в океане
— Нож! — Вдруг подскочив как ужаленный, возопил сталкер. — Вы забыли принести нож!
— О, действительно. — Пробормотал Нарк, выронив какой-то пакет, возможно, с рисом. Велес на всякий случай тщательно присмотрелся и принюхался. Нет, не рис. Гречка. Фу, гадость. — Только забыли отдать, а принести, принесли.
Велес грустный стоял и думал о том, что риса у него очень мало. Он уже забыл, о чём толкует Нарк. Чего они там забыли принести и кому…
— Вот. — Нарк расстегнул магнитную пряжку, опоясывающую его левую ляжку, почти у самого бедра. Снял короткий ремень с чехлом, из которого торчала толстая рукоять ножа. — Держи босс. Это лично мой нож. А тот, что для тебя несли… — Он хлопнул себя по второй ляжке, где на таком же ремне, висел второй нож, с меньшей рукоятью и вообще более мелкий размерами. — Он похуже, пусть мой будет.
— А чем он лучше? — Неуверенно спросил Велес, отстёгивая ремешок, удерживающий нож от случайной потери в процессе бега и тому подобного. Вытащил нож из ножен. Повертел в пальцах, махнул пару раз. Зазубренное, ребристое лезвие. Большое, длинное и острое. Рукоять слишком тяжёлая и неудобная.
— Сейчас покажу. — Нарк изъял нож из рук босса и что-то нажал на рукояти. Раздался тихий щелчок и ребристое лезвие, развалилось на две половинки. Как и рукоять. Сияя улыбкой, Нарк продемонстрировал два ножа с узкими, страшноватого вида лезвиями. Сщёлкнул их обратно и отдал боссу. — Это босс, тебе подарок такой. От меня.
— Э-э-э, спасибо. — Велес ещё раз взмахнул жутко неудобным тесаком. Именно. Ножом это называть не стоило. Велес вложил подарок в ножны и передал их обратно Нарку. — Извини, брат. Но такой хороший нож, должен принадлежать одному хозяину. Своё оружие дарить нельзя. Пусть лучше это маленькое чудо останется твоим, а я возьму нож, которым ещё никто не пользовался. Идёт?
— Идёт! — Нарк попытался изобразить обиду, но не смог. Он всё-таки очень не хотел расставаться со своим любимым ножом. И, наверное, решив его подарить, долго мучился сомнениями. Может, потому и забыл сразу отдать Велесу нож, что бы потом не пришлось отдавать вообще. А теперь, когда так всё решилось, он испытал самое настоящее облегчение. Камень, типа, с души.
...Бесшумно подойдя сзади, Пушкин сорвал с незнакомца плащ и, не церемонясь, проворно обыскал. Его добычей стала пара оправленных в серебро пистолетов и испанский складной нож наваха внушительной длины - и довольно-таки изящной работы. Толкнул пленника к столу, похлопав по плечу стволом пистолета, заставил опуститься в кресло...
Александр Бушков. Поэт и Русалка
...В третьей комнате Сенька картуз сдёрнул, перекрестился - на стене целый иконостас висел, как в церкви. Тут и святые угодники, и Богородица, и Пресвятой Крест.
Напротив, у стены, положив на стол длинные ноги в блестящих штиблетах, сидел человек в очках, с длинными прямыми, как пакля, волосами. В пальцах вертел маленький острый ножик, не боле чайной ложки. Сам одет чисто, по-господски, даже при галстухе-ленточке. Никогда Скорик таких фартовых не видывал.
Провожатый сказал, пропуская Сеньку вперёд:
- Очко, оголец к тебе.
Скорик сердито покосился на обидчика. Врезать бы тебе за 'огольца'. Но тут человек по имени Очко сделал такое, что Сенька охнул: тряхнул рукой, ножик серебристой искоркой блеснул через всю комнату и воткнулся прямо в глаз Пречистой Деве.
Только теперь Сенька рассмотрел, что у всех святых на иконах глаза повыколоты, а у Спасителя на Кресте, там, где гвоздикам положено быть, такие же точно ножички торчат.
Очко вытянул из рукава ещё одно пёрышко, метнул в глаз Младенцу, что пребывал у Марии на руках. Лишь после этого повернул голову к обомлевшему Сеньке.
- Что, вам угодно, юноша?
...
Борис Акунин. Любовник Смерти
"Кухонная прислуга усердно не замечала повариху и хозяина, а Ранд принялся усиленно шарить по карманам, хотя, не считая той монеты, что ему дала Морейн, в них почти ничего не было: несколько медяков и разная мелочь. Карманный нож и точило. Две запасные тетивы и моток бечевки, которая, как он считал, может пригодиться..."
Роберт Джордан "Око мира"
...Пес рванулся. Не разбирая, он взбивал брызги и на глубоких местах скрывался за вейником. Злобный и страшный, он несся прямо на Одинца.
С тоской оглянулся затравленный парень. Ни камня, ни дубины! Но он тут же опомнился и сунул руку за голенище полного водой сапога. Не отрывая глаз от пса, он нащупал резную костяную рукоятку и выпрямился, зажав нож в кулаке. В обухе клинок был толщиной в полпальца, а к лезвию гладко спущен. Одинец сам его отковывал и калил.
А пес уж вот он! Мокрый, со вставшей по хребту жесткой кабаньей щетиной, он выскочил из болота и как немой бросился на человека. Из ощеренной пасти сочилась пена и торчали длинные свиные клыки. За болотом молодой норманн опять завыл и засвистал.
Одинец не слышал. Он выгнул спину и широко расставил напряженные ноги. Если пес сшибет, тут и конец! Парень прыгнул в сторону, извернулся, как в кулачном бою, левой рукой на лету подхватил пса снизу за челюсть, а правой ударил ножом со всей силой. Так один на один берут волка.
Одинцу показалось, что он ощутил короткое сопротивление ножу, но железо ушло легко, как в воду, до самого кулака. Вцепившись в челюсть, Одинец бросил пса и одновременно вырвал нож. Пес рухнул, будто побитый громом. Парень придавил ногой тушу в бурой медвежьей шерсти и торжествующе поднял руку. Разгоряченный схваткой и своей победой, он успел все позабыть. Он наклонился, вытер клинок о шерсть пса и сунул нож за сапог, на место...
Валентин Иванов. Повести древних лет
..вас тихое, спокойное, — договаривать ярлу пришлось под удивлённый гомон захмелевших ингров. — В сравнении с Хольмгардом, конечно. Но, что ни говори, торг достойный. Такие меха и руссам предложить не стыдно, да и царь ромеев в Миклагарде от них бы не отказался.
— Что есть, то есть, — широко улыбнулся довольный Киммонен, сидевший во главе стола. Половину из сказанного старейшина не понял, поскольку мир дальше границ земли венедов представлял себе смутно, но он был явно польщён тем, что вверенную ему деревню хвалят иноземцы.
— Вам бы ещё железа сюда, а лучше — оружия, — рассуждал Торкель. — И, глядишь, вырос бы Виборг в большой торговый город.
— Куда хватил! Мы оружием не торгуем и с войной не забавляемся. Не надо нам этого, других забот хватает. И железа, и копий, и топоров у нас ровно столько, чтобы самим хватило.
— А всё же ножи финской работы знамениты в наших краях. — Руотси привстал, и все увидели, что на поясе его висит пуукко вроде тех, что носил каждый человек в землях Калевы. Ярл извлёк нож из кожаного чехла, показав простую рукоять из карельской берёзы и короткий, но мощный клинок — настоящий пуукко, только размером чуть больше обычного. — Я к тому говорю, что здешние мастера искусны.
— Дозволь посмотреть. — Деревенский кузнец принял нож из рук викинга, повертел в руке, попробовал лезвие пальцем. — Работа хяме. Надо же, могут, когда захотят, отковать ножик, — объявил он, возвращая пуукко владельцу.
Вокруг захохотали — ингры привыкли посмеиваться над медлительным соседним племенем. Торкель продолжил:
— Отчего же только ножик? Разве не здесь сработали чудесную ручную мельницу, дающую изобилие во всём, и даже в золоте?
Дмитрий Овсянников " Осколки Сампо "
...Подполковник распечатал пакет. В нем оказался увесистый нож с толстым клинком и потертой рукоятью из темного дерева.
- Про то, что мы выяснили, куда ездили Егор и Василий, тебе уже сказал Веня. Рассказал и про скрипачку Элеонору, которая нам об этом поведала. Также он докладывал тебе про тайник, который нам показал сын Элеоноры, Герман. В квартире Крапивина на развалинах рядом с этим самым тайником Герман нашел необычную монету, скорее всего золотую.
- И где эта монета?
- Мальчик отдал ее приятелю, а взамен получил вот этот нож.
Корнев осмотрел нож и положил его на стол.
- Похож на наш "НР-40" !
- Это немецкий нож диверсанта фирмы 'Золинген'! - пояснил Зверев. - Он действительно похож на наш 'НР-40', но гарда загнута в другую сторону. Такими были вооружены немецкие диверсанты, пытавшиеся взорвать Истринское водохранилище в Подмосковье. Знаменитое немецкое качество: отличная сталь, длина клинка примерно шесть дюймов, гарда выгнутая в форме буквы 'S', что обеспечивает ножу прочный хват для удара как сверху, так и снизу...
Валерий Шарапов. Тайник в старой стене
...- А теперь п-послушайте меня. Ваша версия о 'самоубийстве по-японски' несостоятельна. Уверяю вас, что никто кроме самурая прежних времен, с детства готовившегося к подобной смерти, не способен сделать себе харакири. Разве что буйнопомешанный в приступе острого безумия. Но Лимбах сумасшедшим не был. Это раз. Второе: вы обратили внимание на угол разреза? Нет? А я для того и поехал с трупом в п-прозекторскую, чтобы как следует изучить рану. Удар нанесен человеком, который стоял к Лимбаху анфас. В момент нападения корнет сидел, то есть агрессии никак не ждал. У перевернутого стула, как вы помните, натекла изрядная лужа. Именно там и был нанесен удар. Это три. Теперь обратите внимание на нож. Что он собою представляет?
Сергей Никифорович взял оружие, повертел.
- Обычная 'рассекуха'.
- Вот именно. Любимое оружие московских б-бандитов, с успехом вытесняет из их арсенала 'финку'. Такой нож позволяет наносить режущий удар без размаха, исподтишка. Раскрывают его за спиной, потихоньку вынимая из рукава, чтобы не видела жертва. Бьют, держа в закрытом кулаке рукояткой к большому пальцу. Дайте-ка сюда. Покажу, как это делается.
Он сделал быстрое движение рукой из-за спины - Субботин от неожиданности согнулся пополам.
- Остается характерная рана, мелкая у края пенетрации и постепенно углубляющаяся к месту изъятия. То есть противоположного рисунка сравнительно с ударом харакири, когда клинок сначала глубоко вонзают, а потом рывком, наискось, выдергивают. Еще раз повторяю, что сделать себе разрез такой протяженности, как у Лимбаха, смог бы только самурай невероятной выдержки, долго ставивший руку. Обыкновенно у японского самоубийцы хватало силы воли лишь вонзить в себя кинжал, после чего секундант немедленно отсекал бедняге г-голову. - Фандорин укоризненно смотрел на бывшего питомца. - Скажите мне, Сергей Никифорович, откуда у гусарского корнета бандитский нож?
- Не знаю. Купил по случаю. Возможно, именно для этой цели, польстившись на остроту лезвия, - ответил поколебленный, но еще не переубежденный Субботин...
Борис Акунин. Весь мир театр
"Это был простой деревенский нож с закаленным лезвием, но он был ничуть не хуже любого кинжала, пускай даже самого великолепного. Остальная одежда Мэта - две плотные шерстяные куртки, три пары штанов, полдюжины льняных рубашек да нижнее бельецо - все было тщательно выстирано и вычищено, как полагается поступать с вещами, а теперь аккуратно сложено на полках в левой стороне шкафа. Мэт пощупал висевший на ремне кошель, он оказался пуст. Содержимое кошеля было беспорядочно разложено на полке рядом с вещами, извлеченными из его карманов. Мэт отодвинул в сторонку перо краснокрылого ястреба, гладкий полосатый камешек, расцветка которого приводила молодого человека в детский восторг, бритву и карманный ножичек с костяной ручкой и освободил замшевый кисет-мешочек от нескольких витков запасной тетивы для лука. Расправив горловину мешочка, Мэт обнаружил, что в отношении его содержимого память владельца работала хорошо, но излишне точно..."
Роберт Джордан "Возрожденный дракон"
ИМХО это единственное разумное объяснение 
