Вы это исходя из собственных наклонностей делаете выводы?
Из дома Седовых пленную партизанку перевели в избу Ворониных, где размещался немецкий штаб. Рассказывает А.П. Воронина (67 лет):
"...Привели ее после Седовых. Я топила печь. Смотрю - ведут. Они мне кричат: "Матка, это русь, это она фу - сожгла дома". Она при этом молчала. Ее посадили возле печки. Привели ее 5 человек, и еще у меня были немцы - 5 человек. Когда ее обыскивали, то меня позвали и сказали: "Вот, мать, чем дома подожжены". Показали ее бутылки, и опять повесили ей на плечи... Мне они приказали лезть на печку, а дочь посадили на кровать.
Начальник стал спрашивать по-русски: "Ты откуда?" Она ответила: "Я из Саратова".
- "Куда ты шла?" -"На Калугу".
- "Где ты фронт перешла?" - Весь ответ я не расслышала. "Прошла я фронт за 3 дня".
- "С кем ты была?" - "Нас двое было. Вторая попалась в Кубинке".
-"Сколько ты домов сожгла?"
- "Три". - "Где ты что еще делала?"
- Она сказала, что больше ничего не делала. Ее стали после этого пороть. Пороли ее 4 немца, 4 раза пороли ремнями... Ее спрашивали и пороли, она молчит, ее опять пороли. [В] последнюю порку она вздохнула: "Ох, бросьте пороть, я больше ничего не знаю и больше ничего вам говорить не буду"" Когда пороли, то начальник несколько раз выходил из комнаты и брался за голову (переживал). А те, кто порол, ржали во время порки. Всего ей дали больше 200 ремней. Пороли ее голой, а вывели в нижней рубашке. Крови не было...
Избитую девушку перевели в избу Куликов. Рассказывает П.Я. Кулик (девичья фамилия Петрушина, 33 года):
"Откуда ее вели, я не знаю. В эту ночь у меня на квартире было 20-25 немцев, часов в 10 я вышла на улицу. Ее вели патрули - со связанными руками, в нижней рубашке, босиком и сверху нижней рубашки мужская нижняя рубашка. Мне они сказали: "Матка, поймали партизана".
Ее привели и посадили на скамейку, и она охнула. Губы у нее были черные- черные, испекшиеся и вздутое лицо на лбу. Она попросила пить у моего мужа. Мы спросили: "Можно?" Они сказали: "Нет", и один из них вместо воды поднял к подбородку горящую керосиновую лампу без стекла. Но затем разрешили ее попоить, и она выпила 4 стакана. Посидев полчаса, они ее потащили на улицу. Минут 20 таскали по улице босиком, потом опять привели. Так, босиком ее выводили с 10 часов ночи до 2 часов ночи - по улице, по снегу босиком. Все это делал один немец, ему 19 лет. Потом этот 19-летний улегся спать, и к ней приставили другого. Он был более сознательным, взял у меня подушку и одеяло и уложил ее спать. Немного полежав, она попросила у него по-немецки развязать руки, и он ей руки развязал. Больше ей руки не связывали. Так она уснула. Спала она с 3 часов до 7 часов утра.